При этом вопросе, от вида радушного хозяина, какового изображал церковник, ни осталось ни следа — проявилось холодное и расчетливое обличье — истинная его личина. Впрочем, проявилась она буквально на мгновение и скрылась под вежливой улыбкой.
М — да… отчего‑то мне кажется, что вот прямо сейчас от меня требуют совершить акт определения приоритетов. В буквальном смысле это бы звучало так: 'Ты чьих будешь человече? Наших или…'. И что сказать?
— Ваше преосвященство… — я пристально посмотрел на кардинала. — Насколько я понимаю, вы и сами все знаете. Или все же мне требуется отвечать?
— Требуется Жан, требуется… — Де Бургонь мило улыбнулся. Мило и хищно.
Я поискал в своем репертуаре обличье кающегося грешника и не нашел. Изображать ломающуюся проститутку, мне тоже, от чего‑то, не хотелось. А… будь, что будет…
— Ваше высокопреосвященство я могу вам сообщить только о своих личных впечатлениях. В каковых, я вполне могу ошибаться. Что же касается состава депеши…
— Мне хватит вашего личного мнения, — церковник ободряюще кивнул.
— Мне кажется, мой сюзерен, не нашел себе союзников в Бретани.
— А в Англии?
— И там тоже. Хотя…
— Хватит барон, — кардинал остановил меня жестом. — Пока хватит.
— Пока?
— Да, пока. Жан, я прекрасно понимаю недвусмысленность вашего положения. У вас есть сюзерен, которому вы служите. Причем, служите верно. И совершенно не собираюсь подвергать вас искушению изменой.
— Я благодарен вам ваше высокопреосвященство… — я действительно был благодарен кардиналу.
Почему? Да потому, что я, ни при каких обстоятельствах, не собираюсь предавать герцога Бургундского. А если, я это сделаю, то предам в первую очередь самого себя. Да, вот такой вывих…
— Но, с другой стороны… — кардинал сделал легкую, весьма интригующую, паузу. — Вы вполне можете совмещать службу сюзерену, со службой, матери нашей, святой католической церкви. В данном случае, одно с другим, в противоречия не вступает. И не надо морщиться — я вам это гарантирую.
— Возможно, я навлеку на себя ваш гнев, но все же осмелюсь поинтересоваться: как такое возможно?
Ну вот, наступает момент истины — сейчас мне сделают предложение, от которого, по сути дела, нельзя отказаться. Или все‑таки можно?
— Жан… — кардинал с легкой досадной гримасой, проигнорировал мой вопрос. — Я хочу сделать вам предложение.
— Я весь во внимании, ваше преосвященство.
— Великая Римская Инквизиция нуждается в ваших талантах, — Де Бургонь произнес эти слова абсолютно спокойно — без лишнего пафоса, а потом разглядев на моем лице тень недоумения, так же буднично пояснил: — Не так давно, с одобрения святейшего папы Сикста IV, при Великой Римской Инквизиции организован тайный рыцарский орден 'Защитников Истинной Веры'*. Магистром которого, в данной провинции, являюсь именно я. Предполагая вопросы, спешу вас успокоить — орден не монашеский, однако накладывает на своих членов некоторые ограничения.
*Тайный рыцарский Орден Защитников Истинной Веры — совершеннейшая отсебятина автора. Впрочем, организация Ватикана и его подразделений до такой степени запутана и полна тайн, что могу вполне законно предполагать о существовании чего‑то подобного.
— А…
— К примеру, обет супружеской верности, — Де Бургонь предвосхитил, так и не заданный мной вопрос.
И заметив мой вздох облегчения неожиданно весело расхохотался.
— Ваше высокопреосвященство…
— Ну ладно, ладно… — кардинал престал смеяться. — Но, право дело, вы меня порой забавляете Жан.
— Рад был доставить вам удовольствие… — буркнул я ему в ответ тщательно скрывая недовольство.
Ах ты сука! Забавляю, видите ли я его. Да за такие слова я любому кадык вырву! Ну… почти любому….
Кардинал не заметил моего недовольства и продолжил:
— Фактически, данный орден играет при Инквизиции, в некотором виде роль карающего меча. Впрочем, не только — на пути борьбы с происками дьяволовыми, не бывает простых и однозначных методов.
— Я польщен вашим доверием, ваше высокопреосвященство, но осмелюсь сообщить: я уже являюсь паладином Ордена Дракона, к тому же, как вы уже справедливо замечали меня связывает вассальный договор с его светлостью Карлом Бургундским. Не будут ли, данные обстоятельства входить в противоречия… — я на всякий случай сделал попытку отбоярится от предложения. Хотя… хотя, скажу честно, де Бургонь очень заинтриговал меня. Дело в том, что сейчас жизнь дворянина средней руки, каковым я по сути являюсь, всецело зависит от его сюзерена. Да, вот такие реалии — ничейных баронов не бывает. И доля сиих дворян, всегда неразрывно связана с долей их сюзеренов. Разная доля… В общем, по разному бывает, можно и живота лишится, а можно и куда‑то прибиться. Так почему бы мне не озаботится поиском нового хозяина заранее? Святая католическая церковь в этом статусе ничуть не хуже чем короли и всякие там, пока суверенные, герцоги и принцы. А мне, в данном случае, помимо покровительства, предлагают еще нехилый статус. Понятно — у меня в запасе есть предложение кайзера, но еще одно совершенно не помешает. Впрочем, не буду забегать вперед — всему есть своя цена…
— Не будут, — категорично перебил меня кардинал. — Мало того, вам пока ничего не препятствует продолжить свою верную службу при вашем сюзерене. Даже наоборот, такое развитие событий весьма желательно.
— Мой статус в ордене?
Кардинал согласно наклонил голову, как бы понимая и одобряя мой вопрос: